Помню ночи и вечера под кричащий аккомпанемент.
Выла жутко, беспомощностью рисуя по воздуху градиент.
Помню, слёзы струились, разъедали дорожки на коже,
И со временем лицо в отражении становилось само на себя непохоже.
Мне бежать так хотелось, что ноги тряслись и немели.
Все приборы на кухне, будто нож наготове, смотрели.
И под маленьким лучиком солнца с утра мы прощались, на век расставаясь.
А на деле вся ругань — туфта, ибо мы никогда не встречались.
У тебя глаза ртутью смотрели на ясное синее небо.
Для меня их блестящий огонь для души — унимающее муку плацебо.
Нам бы говорить с тобой, наладить устойчивый диалог,
Но все тщетно, потому я молчу, чего ты предвидеть не смог.
Кто-то рядом остался; и храбрый, и хитрый, и нежный.
Кто-то рад был, что ты осознал насколько безудержно грешный.
Я скажу, что без разницы мне, где и с кем ты теперь умираешь,
Но ведь ты, как и я, невозможно и горько скучаешь…